«Ко всякой работе ловка…»

Наступил март… А вместе с ним и первый праздник – Международный женский день 8 Марта. История возникновения этого праздника уходит корнями в начало XX века. И вообще-то появился он как день солидарности женщин в борьбе за равные права с мужчинами (преимущественно трудовые), а также за возможность участвовать в выборах. Но сейчас 8 марта для большинства утратило первоначальное значение, политическая составляющая подзабыта, и теперь это просто праздник весны и красоты, с цветами и подарками. Его отмечают как в семейном кругу, с любимыми женщинами, так и в различных коллективах.

Но давайте всё же углубимся в историю, нет, не праздника, а нашего города и его жителей.

Наш город находится в окружении лесов, а лес в жизни человека всегда играл большую роль: это возможность строить добротные дома жителям, отапливать их. Кроме того лес и кормит, и лечит: охота, сбор грибов и ягод, лекарственных трав, а ещё живительной сосновой смолы, которая так и называется – живица.

Собирали живицу в окрестных лесах с давних пор, и труд этот был тяжёлый, мужской. Но женщины, «добившись равных прав», тоже стали осваивать мужские профессии.

Вот и в Миассе в далекие 1930-е годы жила девочка, Лена Клявлина, отец которой работал вздымщиком – занимался тяжёлым трудом по подсочке деревьев. Специальным инструментом – хаком (в виде крючка, прикреплённого на палку до двух метров длиной) наносил специальные резы на ствол дерева, раз в пять–шесть дней добавляя по паре новых желобков, с которых и стекала в специальной формы подвешенное к стволу дерева ведро прозрачная густая смола живица.

Работал Владимир Клявлин в Миасском химлеспромхозе, там же работала и старшая сестра Лены. Может жили трудно, денег не хватало, но только в 1937 году, когда ей исполнилось 14 лет, и Лена пошла работать на Сардаткульский участок Миасского химлеспромхоза, что расположен северо-западнее с. Ново-Андреевки. Участок был одним из передовых. В среднем там добывалось по 42 тонны живицы за сезон.

Лена понаблюдала, как добивается высокой производительности труда её сестра. И тоже с первого же года работы начала перевыполнять производственное задание, сначала на 150, затем на 250%. А пройдя обучение и сдав техминимум, Лена начала работать с ещё более высокими показателями, включившись в стахановское движение. «Рабочая газета» за 1939 год сообщает, что сборщица живицы Елена Клявлина взяла на себя обязательство собрать за сезон 11 тонн живицы, и с первых же дней начала перекрывать дневные нормы в несколько раз (от 450 до 625%). Это удивляло даже старых опытных сборщиков, люди с трудом верили таким показателям.

Ведь это только если наблюдать за процессом подсочки со стороны – то кажется, что легко, раз-два и готово, на самом же деле нужно было приложить значительное усилие, всё же дерево режешь. К тому же, надрез должен был быть определенной глубины. Если прорезать глубже, повредишь дерево, если меньше, смола не потечет. Сам процесс, если всё делать аккуратно, соснам не вредил, и надрезы благополучно заживали.

А Лена вновь решила перекрыть свой собственный рекорд. К концу одной из смен она собрала 350 кг. живицы! Она выполнила дневную норму на 730%! Она и дальше продолжала перекрывать дневную норму, собирая по 200-250 кг. ежедневно. Всего за декаду она собрала две тонны, выполнив задание на 521%. Учитывая, что одно дерево за целый сезон может дать килограмма полтора смолы, несложно посчитать, сколько приходилось сначала ходить по лесу от дерева к дереву (до несколько тысяч деревьев), и потом ещё носить тяжеленные, наполненные тягучей смолой ведра.

Интересно, что хорошие сосны, с которых можно было получить в смену 400 гр. чистой живицы, называли «стахановками». Привыкали сборщики к своим деревьям, как к живым существам, берегли их.

Несмотря на молодой возраст, Елена Клявлина передавала опыт другим сборщикам. На лесосеке и на производственных совещаниях она рассказывала, как работает и как добивается таких высоких показателей благодаря рациональному использованию рабочего времени. Начинала работать рано утром до жары, днем делала перерыв и продолжала уже после того как жара спадала. По лесосеке она ходила от дерева к дереву, не тратя времени на дальние переходы и ненужные разговоры. Её сборочный инструмент всегда был чистым и острым, как бритва, а вёдра для сбора живицы большими – на 8-10 кг. А ещё она любили своё дело, и считала это залогом успешной работы.

Если до начала Великой Отечественной войны вздымщиками работали всё же преимущественно мужчины, то в войну, когда все ушли на фронт, уже неудивительно было видеть в лесу девчонок лет 13-14. Всю войну каждое лето уходили они в лес на добычу живицы. Жили в бараках, питались дарами леса – грибами да ягодами, травой всякой. Снабжали их и продуктами по карточкам: давали по 600 гр. хлеба, если перевыполнишь план – еще 200 гр., сахару по 500 гр. – на месяц и пол-литра керосина для очистки от смолы.

В годы войны предприятие Миасский химлесхоз продолжало активно работать: при остром дефиците медикаментов, живица приносила неоценимую помощь военным хирургам, в госпиталях ею обрабатывали глубокие пулевые ранения. Самые тяжёлые и застарелые повреждения тканей, вплоть до гангрены, лечились живицей. При переломах живицей смазывали место травмы – и кость быстрее срасталась. Получали из живицы ещё скипидар (был нужен для производства бездымного пороха) и канифоль.

И снова Елена Клявлина являлась примером для других работников химлесхоза. За свой труд Елена Владимировна Клявлина неоднократно награждалась грамотами и медалями.

Алла Овчинникова, гл. специалист по основной деятельности Городского краеведческого музей.